Картер Браун - Том 16. Анонимный звонок [ Авт.сборник]
Я выехал на следующий же день после беседы с Полом Ренеком. Я решил, что преимущество обладания собственным автомобилем намного превосходит неудобства лос-анджелесских самолетов. Было уже далеко за полдень, когда я свернул со 101-го шоссе на одну из дорог, отходящих от него, словно ноги паука. Она вела в центр города. Здесь, зарегистрировавшись в отеле, я заказал через службу обслуживания немного еды и любимый напиток, затем позвонил в «Закованный козел». Голос, ответивший мне, был несколько удивленным, скорее даже смеющимся, когда я захотел заранее заказать там столик. Мисс Марчант выступает в десять и снова в полночь, сообщили мне. И конечно же готовы принять мой заказ на ранний сеанс.
Покончив не спеша с отличным обедом в индейском стиле, я прошел пешком пять или шесть кварталов до клуба, где пело чудо Пола Ренека. Как он и говорил, это был подвал на Бродвее, рядом с Гранд-авеню, с красной неоновой вывеской в виде — догадайтесь чего? — закованного козла. Я спустился по ступенькам вниз и попал в атмосферу полумрака. Горели только свечи. Официантки были одеты в черные свитера и обтягивающие колготы, и та, что сразу же подошла ко мне, явно не была создана для подобного наряда. Я попытался не смотреть на нее, когда она двинулась к выходу из кабинки, потому что у меня возникло ощущение, будто я вторгся в нечто, что должно быть секретом между ней и ее врачом. Этой официантке следовало как можно скорее избавиться от лишних тридцати фунтов, большая часть которых была втиснута в слишком тесные для нее колготки. Оторвав от нее взгляд, я уставился на подсвечник на столе. Он был в форме свернувшегося черного кота с отверстиями в голове, чтобы пламя вырывалось из его миндалевидных глаз.
— Мне бурбон со льдом, — попросил я.
— А не хотите ли попробовать один из наших коктейлей? — скрипучим голосом спросила толстуха официантка.
— Какой, например? — поинтересовался я.
— Например, «Ведьминого пива» или «Усладу из котелка». Или как насчет порции «Любовного напитка»?
— А как насчет, — я слегка пожал плечами, — бурбона со льдом? Он будет в самый раз.
Барышня сделала вид, что хочет как можно быстрее выполнить заказ, и поспешила из кабинки, а я закурил сигарету и осмотрелся. Мерцающий свет свечей не позволял в деталях разглядеть всю картину, но его было достаточно для того, чтобы я смог пробежаться взглядом по лицам завсегдатаев. И снова, похоже, Ренек оказался прав — это было нечто вроде убежища для последних битников. Высокий помост в дальней части помещения вмещал оркестр из трех музыкантов, они лениво бренчали что-то незнакомое. Толстуха официантка поставила передо мной стакан и снова исчезла. Я сверился с часами. Было без пяти десять. Затем с недоверием отхлебнул из стакана и убедился, что мои подозрения были глубоко обоснованными.
Пять долгих минут ползли со скоростью улитки. Оркестр прекратил играть, музыканты выжидательно смотрели на зрителей, потом в нерешительности стали собираться. Двое из них подхватили свои инструменты и сошли с помоста, оставив пианиста в полном одиночестве. Прошло еще пару минут. Наконец какой-то парень помятого вида установил на помосте микрофон и постучал по нему, чтобы убедиться в его исправности. Пианист взял наугад несколько аккордов, словно был должен это сделать, прожектор осветил конферансье, и тот приступил к своему делу:
— Привет, ребятки! Добро пожаловать в «Закованный козел»! Сегодня, как и каждый вечер, мы имеем удовольствие представить в этом шабаше ведьм самую важную ведьму. Она заколдует вас, и вы будете этому рады, потому что с ней каждая ночь превращается в вальпургиеву. Коты, демоны и домашние духи, имею честь представить вам Джули Марчант!
Аплодисментов не последовало. Просто небольшой шумок ожидания, который вы не слышите, а скорее ощущаете, пронесся по подвальчику. Прожектор выключили, пианист начал с какой-то тихой ненавязчивой мелодии, и из темноты рядом с ним появилась какая-то тень. И вот сильный с хрипотцой голос начал блюз «Печальное настроение». Луч прожектора выхватил из полутьмы певицу. Она стояла рядом с роялем, положив на него локоть в непринужденном грациозном жесте. Иссиня-черные волосы женщины, расчесанные на прямой пробор, каскадом ниспадали ей на плечи. Ее глаза были большими и прозрачно-зелеными, округлые щеки — пухлыми и невинными, что немедленно опровергалось широким чувственным ртом. На ней было черное платье с длинными рукавами, довольно скромное, правда, с глубоким вырезом, открывавшим ложбинку на ее полной высокой груди. Джулия просто стояла на помосте и пела, а зрители слушали песню за песней, пока меланхолия, навеянная ее пением, не стала походить на отчаяние.
Некоторые из ее песен я узнал, некоторые — нет. «Мрачное воскресенье» — песня, под которую обычно венгры кончают жизнь самоубийством, — смутно была мне знакома. Пару старинных народных английских песен — «Длинноногий» и «Девушка в расцвете сил покончила со своей жизнью» — я никогда до этого не слышал. Но это не важно. Ее волшебный голос убаюкивал и переносил меня в какой-то мир сумеречного уныния, который, пока она пела, мне уже не хотелось покидать. Однако все это быстро закончилось. Под шквал аплодисментов певица склонила голову, и прожектор выключили. Когда овации наконец смолкли, оркестр из трех музыкантов начал играть с того места, на котором закончил. Но его никто уже не слушал.
Я нацарапал записку на обратной стороне визитной карточки, покончил со своим напитком, затем подал знак официантке с роскошными формами. Как только она увидела записку, уперла руки в бока и ухмыльнулась:
— Не тратьте понапрасну моего времени, мистер. Эта барышня Марчант не станет никого принимать.
— Записка для Линкольна Пейджа, — уточнил я. — Два бакса за доставку и еще десять, если вы воспользуетесь своими чарами и убедите его встретиться со мной. Устраивает?
— Пейджу? Вы имеете в виду ее менеджера, или кто он ей там?
— Правильно.
— Ну, — пожала плечами официантка. — В любом случае я ничего не теряю, верно?
Я нетерпеливо кивнул.
Она взяла карточку и мой пустой стакан и удалилась. Я закурил, другая официантка принесла мне свежую порцию, и я стал с нетерпением ждать. Приблизительно через десять минут толстуха вернулась.
— Вы должны мне десять долларов, мистер, — торжествующе сказала она. — Он примет вас прямо сейчас.
— Благодарствуйте. — Я вынул купюру из бумажника и вручил ей. — Где я его найду?
— Войдите вон в ту дверь, — она мотнула головой в сторону оркестра, — позади помоста, вторая дверь налево в уборную барышни Марчант. Там вы и обнаружите Пейджа. Вот только жаль, что я никогда не узнаю, зачем кому-то может понадобиться такой хмырь!
Я заплатил ей за пойло, прикончил вторую порцию, затем вышел из-за стола. На второй двери налево была нарисована маленькая звездочка, что было несколько амбициозно для такой дыры, как «Закованный козел», решил я. Но ведь мания величия у каждого проявляется по-своему. Я вежливо постучал, и хрипловатый женский голос попросил меня войти, что я и сделал. Комната была маленькая, но какая-то просторная. Джули Марчант сидела перед туалетным столиком и медленно расчесывала свои длинные темные волосы. Рядом с ней стоял высокий мускулистый парень, наверное, тот самый Пейдж. Ему было около сорока лет. Длинные темные волосы уже тронула седина. Картину дополнял заостренный нос и крепко сжатые тонкие губы. Полуприкрытые бледно-голубые, почти бесцветные глаза смотрели прямо на меня. Мне стало как-то не по себе, потому что на мгновение мне даже показалось, что он слепой.
— Мистер Пейдж? — сказал я как можно любезнее.
— Верно. — Голос его был резким, а тон — высокомерным: один из тех голосов, услышав который метрдотели бегут к посетителю бегом, не раздумывая.
— Я — Рик Холман, — вежливо представился я.
— Ну и что? — последовал ответ.
— Личный представитель Пола Ренека, — уточнил я.
— Вы об этом написали в записке, — столь же невозмутимо напомнил он.
Я намеренно переключил свое внимание с него на девушку:
— Мисс Марчант, мистер Ренек считает, что у вас как у певицы большое будущее. Нужно только вас надлежащим образом раскрутить. Он — самый талантливый импресарио в шоу-бизнесе и хочет, чтобы вы сделали карьеру, какую заслуживаете. Если согласитесь подписать с ним контракт, можете ставить свои условия.
— Мы сказали Ренеку, что нас это не интересует, — резко бросил Пейдж.
— Правильно. Но я хотел бы услышать это от мисс Марчант.
— Нет смысла продолжать этот разговор, мистер Холман, — оборвал меня Пейдж. — Первый отказ был окончательным и бесповоротным. Поэтому сейчас вы уберетесь отсюда!
— Так кем же вы доводитесь мисс Марчант? — огрызнулся я. — Ее менеджером? Мужем? Или кем?
